Новости – Общество
Общество
Садитесь, дети
Подростки в одном из парков города. Фото: Александр Рощин / ТАСС
Почему криминальная субкультура АУЕ в школах несет угрозу национальной безопасности
21 января, 2016 14:08
8 мин
– Для нас было очень тревожным сигналом то, что, оказывается, в школах края есть такая мода — АУЕ. Я надеюсь, что многие такого и не слышали никогда. Я, честно говоря, тоже никогда не слышал и не хотел бы слышать, потому что это позор.
Так высказался в конце 2015 года председатель президентского Совета по развитию гражданского общества и правам человека Михаил Федотов после выездного заседания в Забайкалье. Криминальную молодежную субкультуру АУЕ («арестантский устав/уклад един»), пропагандирующую жизнь по воровским понятиям, он назвал одной из главных проблем региона и заявил, что ее надо искоренять.
Что такое АУЕ и как с ней бороться, корреспондент «Русской планеты» расспросил кандидата психологических наук, специалиста по молодежным криминальным субкультурам Ларису Бобылеву.
– Корни этой субкультуры глубоки и уходят в далекое прошлое нашей страны. В 1990-е годы произошла сильнейшая демократизация криминальных порядков, когда практически все общество стало жить по этим понятиям. Именно тогда криминальный авторитет стал символом молодежи. Вспомните фильм «Бригада». Саша Белый — персонаж в целом положительный. Он молод, красив, богат и благороден, если бы я не анализировала это с других позиций, то я бы ему тоже симпатизировала.
– А почему об АУЕ как о феномене заговорили совсем недавно?
– Это закономерный итог трансформации общества. Выросло достаточно свободное поколение, которое имело возможности и варианты для самовыражения и определения культурной принадлежности. Появились «зожевцы» — те, кто ведет и пропагандирует здоровый образ жизни, «патриоты» — участники военно-патриотических движений, волонтеры — довольно мощное движение со своими культурными особенностями. В результате всех этих процессов выделилась и культура АУЕ. Ей пришлось отслоиться, потому что появилось сообщество молодых, которые не приемлют ее принципы, они отодвинули ее от себя и дали смешно звучащее название в манере разговора заключенных. А уже потом сами «ауешники» подобрали к этому сочетанию букв слова.
– Какие дети попадают в эту субкультуру?
– Чаще всего — дети из неполных семей, где есть судимые родители или родственники и уровень жизни ниже среднего. АУЕ подвержены младшие подростки 11–12 лет, а из социальных групп это футбольные фанаты.
Однако уровень жизни — только один небольшой фактор в том комплексе причин, по которым молодежь приобщается к АУЕ. Даже если Забайкалье станет финансово благополучным регионом, уровень преступности у нас не упадет. В эту субкультуру попадают и дети из хороших семей. Сами «ауешники», по их собственным понятиям, — избранные, обладающие особыми ценностями. Это некое, как они считают, братство, внутри которого существует взаимовыручка. Именно это и привлекает подростков, чувствующих себя одинокими. Не получается в учебе или спорте — ничего страшного, здесь это не главное. Главное, что ты придерживаешься «людских законов», тогда тебе помогут.
На самом деле вся эта взаимовыручка является мифом, но подростки обычно осознают это тогда, когда оказываются на скамье подсудимых, натворив разных дел.
Перед уроком труда в одной из школ города. Фото: Владимир Смирнов / ТАСС
Перед уроком труда в одной из школ города. Фото: Владимир Смирнов / ТАСС
И опасность здесь не в самой криминальной культуре, она была и всегда будет, пока есть тюрьмы и заключенные. Они рожают детей, воспитывают их и часто воспроизводят сами себя.
– В чем тогда опасность?
– Проблема в том, что базовый принцип АУЕ — неподчинение системе власти. И именно это несет главную угрозу государству и обществу. Если есть явление, то всегда найдутся те, кто захочет использовать его в своих целях, в том числе и экстремистских. «Ауешники» не приемлют государство, для них чувство патриотизма чуждо, проявлять его среди них считается неприличным. Поэтому их можно использовать как ударную силу в антиправительственных выступлениях.
Еще одна серьезная угроза национальной безопасности — это проникновение криминальной субкультуры в армию. Процесс этот начался не сегодня. В 1967 году разрешили призывать в вооруженные силы молодежь, стоявшую на учете в полиции, или мелких правонарушителей. Именно они принесли туда дедовщину и прочие атрибуты, характерные именно для криминальной культуры. «Ауешники» не стремятся служить, но деньги заставляют их оставаться в армии по контракту. Это люди, не нашедшие себя в жизни, у них нет образования, работы, самореализации, а там они чувствуют себя комфортно и привносят в армейскую среду свои законы: заставь слабого работать за себя, отбери у него все и так далее.
– Насколько остро проблема АУЕ стоит в детских учреждениях?
– Они все пронизаны АУЕ-принципами. Например, изнасилования в них — это крайний способ отнесения человека к определенной социальной позиции. У «ауешников» есть термин «заминёханный», или «замастованный». Это ребенок, который оказался в одиночестве, общается с таким же отверженным или подвергшимся насилию. «Ауешное» сообщество их не принимает, считает чужими и ничтожными, с которыми могут поступить как угодно. Особенно остро эта проблема стояла в социальных учреждениях, когда они находились в ведении министерства образования. Пять лет назад мы поднимали этот вопрос, предлагали создать волонтерский отряд, чтобы как-то бороться с этим явлением. Но тогда все наши попытки разбились о закрытость Минобрнауки. Их позиция — «у нас все хорошо». А когда учреждения передали министерству социальной защиты, тут проблема и всплыла.
– Перерастают ли подростки эту субкультуру как возрастное явление или несут ее дальше?
– Перерастают, но далеко не все. Мощная социальная адаптация детдомовских детей без очищения их от АУЕ приводит к тому, что они входят в социум с этими принципами. Соседи сирот, которым дали квартиры, часто жалуются, что те бросают мусор. Некоторые говорят: «Их не научили». Нет. Их учили, что нужно убирать за собой. Просто АУЕ-принцип блокирует эту установку. Убирать за собой «стремно», это не по понятиям. Он кидает пакет и осознает, что это плохо, но убирают пусть лохи, а ему принципы не позволяют. Эти установки идут вразрез с общепринятыми нормами поведения.
Поэтому дети, которые в первый раз сталкиваются с такими понятиями, оказываются в шоке. Они просто не готовы им противостоять. Эти принципы извращенные, жестокие, опирающиеся на унижение одних другими, и большой процент суицидов среди подростков связан именно с этой субкультурой.
– Что делать государству, чтобы противостоять этому явлению?
– Я читаю лекции инспекторам по делам несовершеннолетних, социальным работникам, и они задают тот же вопрос. И я им говорю: начните с себя. Сделайте что-то, чтобы быть примером. Я не согласна, что ответственность за борьбу с этим явлением лежит только на государстве. В психологическом центре «Доверие» несколько мальчишек-«ауешников» находятся на реабилитации. И я долго думала, каким образом до них достучаться.
В итоге нашла среди своих студентов мастера спорта по боксу, который закончил музыкальную школу по классу фортепиано. Привела его к этим мальчишкам. Он рассказал им о боксе, провел мастер-класс, а потом сел за инструмент и начал играть. Для детей это, конечно, был шок и ломка стереотипа. Боксер — и вдруг играет на музыкальном инструменте. Он стал им говорить, что бокс, как и музыка — это философия, что это, в первую очередь, защита слабого.
После этой встречи они фотографировались с ним, как со звездой, и я увидела, что мальчишек эта встреча «переключила». Они поняли, что можно быть очень сильным, но это совсем не значит, что ты при этом не должен помогать слабым. Нам удалось развернуть принцип АУЕ «Будь сильным» в принцип «Быть сильным и помогать слабому не зазорно». Я считаю, только так можно победить АУЕ. Не давить его, а менять.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости